Тебя посещает мысль, что ошибаться и выглядеть мягко выражаясь смешно можешь только ты — ох, как глубоко ты ошибаешься. Послушай одну реальную историю и успокойся.

Дело было на первом курсе, на экзамене по самому страшному предмету – «Теория государства и права». Преподаватель, профессор Розеншталь, был легендой: седой как лунь, взгляд орла, и слух ходил, что он «чует» шпаргалку за версту.

Ваня — парень добрый, душа компании, но с «ТГ и П» у него были… ну, скажем так, отношения на расстоянии. Он искренне считал, что формулу полной вероятности изобрели лично для того, чтобы усложнить ему жизнь, и не более того. Накануне экзамена в комнате царила атмосфера вселенской скорби. Конспекты? Чисты, как слеза младенца. Учебник? Открывался только для того, чтобы подпирать дверь. Ваня метался как электрон в неопределенном состоянии.

Что делать, как сдавать экзамен, если не просто не хочу учить, мне становится плохо от одного вида этого учебника? — именно такие мысли ползали словно надоедливые мурашки по телу Вани.

И тут его осенило! «Шпоры в бутылке!» – воскликнул он с видом первооткрывателя Америки. Суть проста: свернуть микроскопические шпаргалки со всеми вопросами и засунуть их в пустую пластиковую бутылку из-под колы. А на экзамене, притворяясь, что пьешь воду, незаметно вытряхивать нужную «шпору» класть бутылку на колени и читать. Странная мысль подумаешь ты? — может быть, но Ваня был непреклонен. Он провел пол-ночи, выписывая бисерным почерком методы, функции права, юридические факты на узких полосках бумаги, сворачивая их в плотные трубочки и заталкивая пинцетом в горлышко бутылки. Получилось штук 30. Бутылка стала похожа на прозрачный террариум для бумажных червячков. «Непробиваемая технология!» – гордо заявил Ваня, тряся бутылкой. Шпаргалки весело подпрыгивали внутри.

Экзамен. Начало. Дрожь по телу и мокрый пот.

Аудитория. Тишина. Профессор Розеншталь обходит ряды, как страж лабиринта Минотавра. Ваня садится на заднюю парту, ставит бутылку с «червячками» на стол рядом с ручкой и зачеткой. Лицо – маска спокойствия, только глаз дергается. Пришло время тянуть билет — цвет лица Вани мгновенно меняется с «бледного студента» на «свекольный агроном». Формулы в билете были именно те, которые требовали немедленного припоминания. Время пошло.

Ваня делает вид, что задумался, берет бутылку… И тут начинается фарс.

Попытка №1 — ни одна шпаргалка не вылетает. Они все застряли где-то посередине, образовав бумажную пробку.

Попытка №2 — бутылка громко хлюпает. Профессор поднимает голову. Ваня замирает с идиотской улыбкой, делает вид, что просто поправляет бутылку.

Попытка №3 — Ваня хватает бутылку обеими руками и начинает трясти ее, как маракас на карнавале! ХЛЮП-ХЛЮП-ХЛЮП-ТРЯС-ТРЯС! Звук разносится по тихой аудитории. Все головы поворачиваются. Профессор медленно, как танк, движется к задней парте. Ваня, видя приближающуюся гибель, в панике пытается открутить крышку! Но крышка… не откручивается. Он так сжимал бутылку в потных руках, что пластик деформировался, и резьба заклинила намертво. Он дергал, крутил, кряхтел. Профессор уже стоял рядом. В аудитории повисла мертвая тишина, прерываемая только его хриплым шепотом: «Ну откройся же, зараза!». Профессор посмотрел на Ванино багровое лицо, на бутылку с явно виднеющимися внутри бумажными свертками, на его безумные попытки открыть неоткрываемое… И… рассмеялся! Не просто усмехнулся, а заливисто, до слез, держась за живот.

«Молодой человек!» – проговорил он, еле сдерживая новый приступ смеха. – «Я видел много способов списывания за свою долгую карьеру: и на потолке писали, и в ручках прятали, и на ногтях… Но консервировать шпаргалки?! Это… это гениально в своем безумии! Ирония судьбы – вы замуровали сами себя!» Он постучал пальцем по бутылке. «Берите второй билет. И давайте сюда эту… коллекцию беспозвоночных. Пусть послужит наглядным пособием о тщетности излишнего усложнения простых вещей.»
Ваня, красный как рак, сдал бутылку. Взял второй билет. И о чудо – вопросы оказались попроще! Адреналин и стыд так встряхнули его мозг, что какие-то базовые знания всплыли. Он кое-как, на троечку, но сдал!

Короче, если ты пытаешься списывать на экзамене — пожалуйста не будь Ваней!